О деревнях Парфинского района. Д. Пустыня.
19.10.2021 Администратор
Деревня Пустыня
Деревня с таким интересным названием стояла на восточной стороне южного конца Бегловского болота. Нельзя ее путать с деревней Пустынька находившейся в 12 км севернее, на западном берегу болота Невий Мох. В ходе боев 1941-1942 годов обе деревни исчезли с лица земли и не возродились. К сожалению, не удалось хотя бы по рассказам их родителей и земляков.
Наше повествование будет основано на рассказе Серафимы Быстровой, проживающей в деревне Беглово. Ее отец и дед родились и выросли в Пустыне. Но, по молодости лет, девочка немногое запомнила из рассказов отца, по ее словам, на эту тему и разговоры были редкими. Что же представляла собой деревня Пустыня?
Как ни странно, поможет наш противник в годы войны. Мы располагаем воспоминаниями немецких десантников 6-го пехотного полка 30-й пехотной дивизии, которые обороняли деревню до ноября 1942 года. Вот небольшая выдержка : «… Парашютисты стоят в деревне Пустыня. Три десятка домов под соломенными крышами и несколько сараев приютились у подножия небольшого холма, на котором возвышается скромная церквушка, после революции безбожники превратили ее в склад. Это последняя деревня перед большой заболоченной местностью. Само селение стоит на довольно широкой опушке. А вокруг стеной стоят высокие мрачные деревья».
На довоенной топографической карте Ленинградской области в Пустыне показаны 19 домов, в соседней деревне Пожалеево – 23, в Свинорое ( Ключи ) – 29. В Запрудно, в сторону райцентра Лычково, – 16. в Замошке – 27 жилых дома. Все деревни в этой местности находились на расстоянии 2-4, чаще 2-3км, поэтому не буду указывать расстояния между ними. Кому верить - скорее пунктуальным немцам, тем более, времени изучить деревню у них было с избытком. Скорее всего, для карты Лениградской области использовали устаревшие данные.
По грунтовым дорогам из Пустыни можно было проехать через Пожалеево в Кузьминское и далее, в деревни Налючского края и в Полу. Через Свинорой – на ж.д. станцию Беглово. До железной дороги можно было через Запрудно и Замошку доехать и в Кневицы, а там было недалеко и до райцентра Лычково, По дороге около речки Деденька, можно было добраться и до деревни Дедно. Так что эта глухая деревня не была изолирована от остального своего края.
Пустыня, пожалуй, единственная деревня среди мне известных, где посреди улицы протекала речка, да и улицей ее было трудно назвать. Деденька брала начало в 12 – 15 км севернее от Пустыни, в Бегловском болоте за железной дорогой, протекала через деревню Замошка и в Пустыне являла собой вполне приличную речку, сравнимую с Ларинкой. Из речки жители брали воду, полоскали после стирки белье, и т.д. Деревенские дома на обеим сторонах стояли от берега речки примерно в 50-ти метрах. Только представьте себе такую широченную улицу. Для сообщения был построен пешеходный мост, а для гужевого транспорта на окраине имелся брод.
По словам Серафимы, она принадлежала ее деду Боброву Степану Алексеевичу. Может быть часовня построена на его средства, но была общей для всей деревни, скорее всего так.
Степан Алексеевич был энергичный, деловой, умеющий организовать и поставить нужное дело. Он жил в своем большом доме с восемью окнами на улицу. По сути это были два дома под одной крышей. Интересы деда были многообразны : засевались поля, и не малые, в сторону Дедно. Выращивалось все, что необходимо для жизни и для содержания скота. Так что слова немецких десантников об угрожающей стене мрачных деревьев оставим на их совести.
Для ведения большого хозяйства дед нанимал работников и не обижал при расчете. Такое отношение помогло деду не быть жертвой доноса, не забранным «черным вороном» и не отправиться в отдаленные места. По словам его внучки, он добровольно вступил в колхоз, передав в него много
имущества и скота. Дед, как умный человек, понимал, что плетью обуха не перешибешь : раз началась коллективизация, власти от нее не отступят.
Очень любил Степан Алексеевич лошадей и имел их в достаточном количестве. Особенно гордился своими выездными, без которых нормально жить в отдаленной деревне было тяжело. В райцентр, за покупками, в больницу да и на праздники в другие деревни – только на выездных. По словам Серафимы . деревни края при том территориальном делении больше тяготели к Лычкову. От себя хочу добавить, что любовь к выездным лошадям была и в деревне Никольское. Это хлопотное и затратное дело – иметь выездных.
К Поле они практически отношения не имели до 1939 года, когда вошли в Полавский район. Жизнь Степана Алексеевича закончилась трагически : в войну он помогал партизанам, часто ходил в лес. В свои немалые года стал плохо слышать, что и привело к трагедии. Серафима не может назвать точную дату его гибели, но знает, что это было зимой 1942 года. Во время одного из таких походов при выходе из леса в районе Корпово, дед не слышал команд немцев остановиться и был застрелен. Про это сыну Степана Алексеевича, Ивану, рассказал житель Кузьминского, у которого были родственники в том злополучном районе. Где дед похоронен, неизвестно.
У Степана Алексеевича по меркам того времени семья была небольшая. Дочь Варвара выщла замуж и жила в Кузьминском. Про сына Алексея Серафима затруднилась что либо рассказать. Второй сын Иван ( отец Серафимы ), 1899 года рождения, перед войной крепко стоял на ногах – вел свое хозяйство, работал в заготконторе. В первые дни войны был призван в Красную Армию. Воевать ему пришлось недалеко от дома – под Старой Руссой, где в 1942 году ему оторвало ногу. Лечился в госпитале, был комиссован, затем его направили работать председателем колхоза в Калининскую область. Жена Ивана, Анна Петровна, работала в Пустыне учительницей, в деревне была начальная 4-х классная школа.
Судьба деревни Пустыня трагична. 2 марта 1942 года части 202-й стрелковой дивизии полковника С.Г. Штыкова после артиллерийской подготовки впервые атаковали немецкий гарнизон в Пустыне. Встретив ожесточенное сопротивление, отошли на исходные позиции. Вот что вспоминает В.И. Кухарев, партизанский разведчик : «… Наутро противник, прочно окопавшийся в Пустыне, получил первый массированный огневой налет. От деревни не осталось и мелких щепок. Она была несколько раз перевернута, смешана с землей. Только в Сойке у часовни осталось несколько неразрушенных дотов. Благодаря им и переднему краю их обороны, построенному на опушке леса, окаймляющего деревню, атака не была удачной…». ( от автора: очень интересное название «Сойка», что это такое, теперь никто не скажет.
На целых девять месяцев Пустыня станет занозой и головной болью не только для полковника Штыкова, но и для командования СЗФ и Северо-западного направления. Что бы разобраться с ситуацией в Кузьминское прибыли : командующий фронтом маршал С.К. Тимошенко, генерал ( бывший маршал ) Г.И. Кулик и представитель Ставки, генерал армии Г.К. Жуков. Чтобы лучше понять обстановку, Жуков поднимался на колокольню церкви в Кузьминском и осматривал местность в направление Пустыни.
После их визита в 202-ю дивизию стали поступать части усиления, в том числе и батальон моряков. 23 ноября 1942 года опорный пункт вражеской обороны, Пустыня, был взят. Нелегко далась победа. В боях за Пустыню погли два командира 645-го полка: 6 марта – старший лейтенант С. Кравченко а через пять дней, 11 марта – капитан Кукин Роман Савельеич.
Теперь практически ничто не напоминает нам , что здесь жили и трудились русские люди. Спасибо Серафиме Ивановне Быстровой за информацию, которая позволила написать это небольшое повествование. Надеюсь, что память о деревне Пустыня останется надолго.
А. П. Симаков
Деревня с таким интересным названием стояла на восточной стороне южного конца Бегловского болота. Нельзя ее путать с деревней Пустынька находившейся в 12 км севернее, на западном берегу болота Невий Мох. В ходе боев 1941-1942 годов обе деревни исчезли с лица земли и не возродились. К сожалению, не удалось хотя бы по рассказам их родителей и земляков.
Наше повествование будет основано на рассказе Серафимы Быстровой, проживающей в деревне Беглово. Ее отец и дед родились и выросли в Пустыне. Но, по молодости лет, девочка немногое запомнила из рассказов отца, по ее словам, на эту тему и разговоры были редкими. Что же представляла собой деревня Пустыня?
Как ни странно, поможет наш противник в годы войны. Мы располагаем воспоминаниями немецких десантников 6-го пехотного полка 30-й пехотной дивизии, которые обороняли деревню до ноября 1942 года. Вот небольшая выдержка : «… Парашютисты стоят в деревне Пустыня. Три десятка домов под соломенными крышами и несколько сараев приютились у подножия небольшого холма, на котором возвышается скромная церквушка, после революции безбожники превратили ее в склад. Это последняя деревня перед большой заболоченной местностью. Само селение стоит на довольно широкой опушке. А вокруг стеной стоят высокие мрачные деревья».
На довоенной топографической карте Ленинградской области в Пустыне показаны 19 домов, в соседней деревне Пожалеево – 23, в Свинорое ( Ключи ) – 29. В Запрудно, в сторону райцентра Лычково, – 16. в Замошке – 27 жилых дома. Все деревни в этой местности находились на расстоянии 2-4, чаще 2-3км, поэтому не буду указывать расстояния между ними. Кому верить - скорее пунктуальным немцам, тем более, времени изучить деревню у них было с избытком. Скорее всего, для карты Лениградской области использовали устаревшие данные.
По грунтовым дорогам из Пустыни можно было проехать через Пожалеево в Кузьминское и далее, в деревни Налючского края и в Полу. Через Свинорой – на ж.д. станцию Беглово. До железной дороги можно было через Запрудно и Замошку доехать и в Кневицы, а там было недалеко и до райцентра Лычково, По дороге около речки Деденька, можно было добраться и до деревни Дедно. Так что эта глухая деревня не была изолирована от остального своего края.
Пустыня, пожалуй, единственная деревня среди мне известных, где посреди улицы протекала речка, да и улицей ее было трудно назвать. Деденька брала начало в 12 – 15 км севернее от Пустыни, в Бегловском болоте за железной дорогой, протекала через деревню Замошка и в Пустыне являла собой вполне приличную речку, сравнимую с Ларинкой. Из речки жители брали воду, полоскали после стирки белье, и т.д. Деревенские дома на обеим сторонах стояли от берега речки примерно в 50-ти метрах. Только представьте себе такую широченную улицу. Для сообщения был построен пешеходный мост, а для гужевого транспорта на окраине имелся брод.
По словам Серафимы, она принадлежала ее деду Боброву Степану Алексеевичу. Может быть часовня построена на его средства, но была общей для всей деревни, скорее всего так.
Степан Алексеевич был энергичный, деловой, умеющий организовать и поставить нужное дело. Он жил в своем большом доме с восемью окнами на улицу. По сути это были два дома под одной крышей. Интересы деда были многообразны : засевались поля, и не малые, в сторону Дедно. Выращивалось все, что необходимо для жизни и для содержания скота. Так что слова немецких десантников об угрожающей стене мрачных деревьев оставим на их совести.
Для ведения большого хозяйства дед нанимал работников и не обижал при расчете. Такое отношение помогло деду не быть жертвой доноса, не забранным «черным вороном» и не отправиться в отдаленные места. По словам его внучки, он добровольно вступил в колхоз, передав в него много
имущества и скота. Дед, как умный человек, понимал, что плетью обуха не перешибешь : раз началась коллективизация, власти от нее не отступят.
Очень любил Степан Алексеевич лошадей и имел их в достаточном количестве. Особенно гордился своими выездными, без которых нормально жить в отдаленной деревне было тяжело. В райцентр, за покупками, в больницу да и на праздники в другие деревни – только на выездных. По словам Серафимы . деревни края при том территориальном делении больше тяготели к Лычкову. От себя хочу добавить, что любовь к выездным лошадям была и в деревне Никольское. Это хлопотное и затратное дело – иметь выездных.
К Поле они практически отношения не имели до 1939 года, когда вошли в Полавский район. Жизнь Степана Алексеевича закончилась трагически : в войну он помогал партизанам, часто ходил в лес. В свои немалые года стал плохо слышать, что и привело к трагедии. Серафима не может назвать точную дату его гибели, но знает, что это было зимой 1942 года. Во время одного из таких походов при выходе из леса в районе Корпово, дед не слышал команд немцев остановиться и был застрелен. Про это сыну Степана Алексеевича, Ивану, рассказал житель Кузьминского, у которого были родственники в том злополучном районе. Где дед похоронен, неизвестно.
У Степана Алексеевича по меркам того времени семья была небольшая. Дочь Варвара выщла замуж и жила в Кузьминском. Про сына Алексея Серафима затруднилась что либо рассказать. Второй сын Иван ( отец Серафимы ), 1899 года рождения, перед войной крепко стоял на ногах – вел свое хозяйство, работал в заготконторе. В первые дни войны был призван в Красную Армию. Воевать ему пришлось недалеко от дома – под Старой Руссой, где в 1942 году ему оторвало ногу. Лечился в госпитале, был комиссован, затем его направили работать председателем колхоза в Калининскую область. Жена Ивана, Анна Петровна, работала в Пустыне учительницей, в деревне была начальная 4-х классная школа.
Судьба деревни Пустыня трагична. 2 марта 1942 года части 202-й стрелковой дивизии полковника С.Г. Штыкова после артиллерийской подготовки впервые атаковали немецкий гарнизон в Пустыне. Встретив ожесточенное сопротивление, отошли на исходные позиции. Вот что вспоминает В.И. Кухарев, партизанский разведчик : «… Наутро противник, прочно окопавшийся в Пустыне, получил первый массированный огневой налет. От деревни не осталось и мелких щепок. Она была несколько раз перевернута, смешана с землей. Только в Сойке у часовни осталось несколько неразрушенных дотов. Благодаря им и переднему краю их обороны, построенному на опушке леса, окаймляющего деревню, атака не была удачной…». ( от автора: очень интересное название «Сойка», что это такое, теперь никто не скажет.
На целых девять месяцев Пустыня станет занозой и головной болью не только для полковника Штыкова, но и для командования СЗФ и Северо-западного направления. Что бы разобраться с ситуацией в Кузьминское прибыли : командующий фронтом маршал С.К. Тимошенко, генерал ( бывший маршал ) Г.И. Кулик и представитель Ставки, генерал армии Г.К. Жуков. Чтобы лучше понять обстановку, Жуков поднимался на колокольню церкви в Кузьминском и осматривал местность в направление Пустыни.
После их визита в 202-ю дивизию стали поступать части усиления, в том числе и батальон моряков. 23 ноября 1942 года опорный пункт вражеской обороны, Пустыня, был взят. Нелегко далась победа. В боях за Пустыню погли два командира 645-го полка: 6 марта – старший лейтенант С. Кравченко а через пять дней, 11 марта – капитан Кукин Роман Савельеич.
Теперь практически ничто не напоминает нам , что здесь жили и трудились русские люди. Спасибо Серафиме Ивановне Быстровой за информацию, которая позволила написать это небольшое повествование. Надеюсь, что память о деревне Пустыня останется надолго.
А. П. Симаков